Необходимые заявления по этому поводу должно было сделать посольство, вскоре направленное к немецкому двору, а положение дел вынуждало короля Генриха состоять в дружбе с представителем церковной идеи, поскольку эта идея служила ему оружием против саксонских мятежников. Между тем, Григорий утвердил свою власть в Риме и Италии и принял строгие меры против симонии и брака священнослужителей. На соборе в Риме в феврале 1075 г. прежние указы были ужесточены, причем папа впервые посягнул на интересы короля и сферу его власти, объявив подлежащими отлучению пятерых советников короля в случае их неявки в Рим в течение назначенного краткого срока для ответа перед церковью в грехе симонии. Величию Григория способствовала беззаветная смелость, которой он отличался, когда чувствовал себя правым; тогда он расточал угрозы, отлучения, кары и низложения во все стороны. Самым важным результатом римского собора было принятие основного правила, которое в корне поражало симонию: духовным лицам возбранялось получать какие-либо места от мирских властей. Так же мирянину, который решился бы определить духовное лицо на такое место, воспрещался вход в церковь до отмены беззаконного распоряжения.

Это касалось так называемых инвеститур, при которых прежде соблюдался такой обряд: король передавал назначенному им или иначе избранному аббату или епископу перстень и посох. Этим он вводил его во владение леном, приписанным к епархии или аббатству, принимая тем самым от этого ленника вассальную присягу. Без такой инвеституры вступление в духовную должность было немыслимо, зато возможно было занять ее помимо всякого избирательного акта, который, впрочем, легко было составить по королевскому соизволению.

Мера, принимаемая теперь Григорием, представляла собой огромный переворот и была нереальной. Светские властители не могли отказаться от права связать передачу лена с условиями, от которых зависело их собственное положение. С другой стороны, церковь не в состоянии была отказаться от пользования ленами, дававшими доход епархиям и аббатствам. Но об этом отказе не было и речи; папа заботился лишь о проведении принципа безусловной независимости духовенства от любой мирской власти. Если бы этот принцип был признан, Григорий, без всякого сомнения, при своем умении приноравливаться ко всем ситуациям, сумел бы и тут в каждом отдельном случае не входить в противоречие с реальными требованиями жизни. Он и теперь не настаивал на непосредственном применении этого указа, давая понять, что хочет еще о нем переговорить с Генрихом.

Прочих его распоряжений было достаточно, чтобы возмутить всех противников церковных реформ в Ломбардии и Германии. В Милане при начавшихся беспорядках был убит вождь партии папистов, и большинство ломбардских епископов собралось под хоругви святого Амвросия, явно восстав против Рима. В самом Риме вспыхнул мятеж. В ночь на Рождество 1075 г. вожак тускуланской партии Ченчи напал на Григория во время богослужения и с помощью своей шайки, ворвавшейся в церковь, потащил его в свою башню около Пантеона. Вскоре собравшийся народ, привлеченный слухом о том, что убили папу, который действительно был ранен во время свалки, освободил Григория силой. Ченчи бежал. В это время произошел разрыв папы с Генрихом, обратившим так же мало внимания на отлучение от церкви членов его совета, как и на отмену мирской инвеституры. Несмотря на свой ум, он преувеличивал свое могущество и придавал слишком малое значение могуществу папы. Однако не произошло ничего, что могло бы отнять всякую надежду на соглашение, и переписка между папой и королем не утратила дружественного характера.

Но в декабре 1075 г., отправляя к королевскому двору посла со сравнительно любезным письмом, Григорий поручил ему поставить королю на вид его антицерковный образ действий, снова потребовать отставки отлученных от церкви советников и назначить ему срок, по истечении которого, в случае неудовлетворения королем требований церкви, он сам мог быть исключен из числа верующих. Король по своей молодости, по горячности натуры и в упоении еще недавно одержанной победы над опасным союзом князей, пришел в ярость. До этого он не был врагом идеи реформ, но теперь тотчас же перешел на противную сторону. Папские послы были высланы из придворной резиденции в Госларе, и тотчас же по всем направлениям были отправлены королевские гонцы с целью созвать всех епископов и аббатов на национальный собор в Вормсе, который состоялся в январе 1076 г. в кафедральной церкви этого города. Не было недостатка в нелепых обвинениях и клеветах; все это было пущено в ход с обеих сторон. Основательнее прочего было обвинение Григория в том, что его избрание совершилось неправильно и было незаконно. Вследствие этого он больше не признавался папой; лишь некоторые присутствовавшие усомнились, большинство же подписало такое решение. Королевское послание, включавшее это постановление собора, начиналось так: "Генрих, король Божьей волей, а не захватом, Гильдебранду, более не папе, а лживому монаху..." И в конце: "Я, Генрих, король Божьей милостью, купно со всеми нашими епископами говорю тебе: сойди с престола, сойди!"

Григорий, действительно, поступил слишком смело из-за преобладающей численности немецкого духовенства. Ломбардские епископы на соборе в Пьяченце примкнули к решению вормсского собора. Но шаг, сделанный Григорием, был из тех, которые не допускают отступления, и папа твердо решил идти до конца. Обычный великопостный собор происходил в Латеране в феврале 1076 г. Королевские послы прибыли с грамотой Генриха, и бывший во главе их имел дерзость начать читать ее при всем собрании епископов из Южной и Северной Италии, Франции и Бургундии. Поднялся страшный шум, и смельчак был бы убит, если бы его не защитил сам папа. На следующий день королю был нанесен ответный удар. В форме молитвы, обращенной к святому Петру, Григорий VII изгонял Генриха из церковной паствы, лишал его монарших прав над Германией и Италией и в силу дарованного Богом святому Петру полномочия "вязать и решать" снимал со всех христиан присягу на верность Генриху. Папа закончил словами Писания (Матф. 16, 18): "Ты Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее". Эти слова, простой первоначальный смысл которых был недоступен народу, приобретали страшное значение в устах смелого человека, произносящего их при таком торжественном случае. Они указывали на крайнюю степень развития самовластия, когда любая расправа на земле, единственное истинное верховенство и безусловность приговоров принадлежит одному человеку, в котором по увлечению или в силу неправильно истолкованного права свет видит представителя Христа или даже Божьего наместника. Отлучение, которым папы и прежде грозили светским властителям, пало теперь на первого из них, о чем во все государства сообщили папскими посланиями. Это был удар, от которого содрогнулся мир. Началась борьба между двумя самыми могущественными силами, - и как ни зыбко было понятие о справедливости в ту эпоху, возникший конфликт глубоко потряс многие умы. Как же могли существовать правовые отношения, если разрешалось нарушить вассальную присягу?

Король узнал о решении собора, находясь в Утрехте. Он считал победу одержанной после вормсских постановлений и намеревался собрать дань с усмиренных саксонских мятежников. Гневу его не было предела, и тотчас нашелся епископ - Вильгельм Утрехтский, который произнес анафему над Гильдебрандом. Но обосновать ее формально можно было только на соборе, который в скором времени должен был собраться в Вормсе. Вскоре стало известно, что ломбардские епископы в Павии произнесли анафему против Гильдебранда. Но Григорий знал свет и свое могущество лучше, чем король свое. Он учел необходимость усиления своего политического значения до наступления военных действий. В сочувствии римского народа он теперь был уверен и потешил чернь, круто обойдясь с королевскими послами. Он счел нужным войти в соглашение с Робертом Гискаром и его норманнами, с которыми постоянно возникали споры. Он нашел близкую и надежную союзницу в лице Матильды, маркграфини Тосканской, считавшей величайшей честью быть верной служанкой святого Петра. Но, как ему было известно, у него были союзники и в Германии.

Клюнийское учение распространилось и здесь; многие из немецких епископов склонились на его сторону: одни из искреннего сочувствия к взглядам папы, другие из расчета или потому, что их противники стояли за короля. Были и такие, которые не высказывались, а выжидали или позволяли себя уговорить. Особенно на стороне папы было монастырское духовенство, поскольку он ратовал за их идею. Такое настроение господствовало и среди князей; хотя папа не мог еще открыто рассчитывать на них, но был в них уверен. Это положение скоро определилось: собор в Вормсе оказался столь малолюдным, что для принятия решительных мер необходимо было созвать новый, в Майнце. Мецский епископ Герман открыто перешел на сторону папы и выпустил на свободу саксонских дворян, отданных ему под стражу при последних смутах. В Саксонии тотчас же разгорелся новый мятеж, и хотя на Майнцском соборе, привлекшей большее число, Григорий был отлучен, однако Генрих сам счел за лучшее освободить дворян, заточенных им после последнего возмущения. Взятая с них клятва не давала ничего, поскольку нарушение присяги королю было теперь выражением покорности церкви, следовательно, - делом достойным.

Лучшие дня

В том же 1076 г. счастье совсем изменило королю. Во время неудачного похода в Саксонию его северогерманские враги соединились и вступили в союз с папой, изображавшим теперь большую умеренность и пользовавшимся выгодами своего положения. Оттон Нордхаймский, долгое время бывший в доверии у короля, опять перешел на противную сторону. Герцоги Швабский, Баварский и Каринтийский вместе со многими другими князьями и епископами собрались в Ульме и назначили на октябрь того же года общий княжеский съезд в Трибуре с целью восстановить спокойствие в государстве и церкви. Это собрание было достаточно многолюдным; на нем преобладали противники короля, старательно демонстрировавшие свою приверженность папству. Как было уже давно известно, они добивались низложения короля. Это нелегко было выполнить: король с войском находился на другом, левом берегу Рейна. Но он пал духом и готов был пойти на все, что принесло бы спокойствие в будущем. Однако резкое решение собрания было недостаточным, потому что помимо акта о низложении надо было выбрать другого короля, а на этот счет у собравшихся не было единого мнения. Притом, хотя очень немногие колебались перед полуизменой, на ее полное совершение у них не хватало духа. Колебался и сам папа. Как ни предан он был идее всемогущества церкви, однако не был глух и к понятию о праве, и ему представлялся еще нерешенным вопрос, возможно ли осуществить какие-либо великие идеи с помощью этих князей и епископов, руководимых одной личной выгодой, да еще при короле, избранном ими, следовательно, бессильном.

Таким образом, все закончилось тем, что посредничество принял на себя клюнийский аббат Гуго, бывший восприемник короля от купели. Король должен был испросить у папы снятие отлучения, на что ему давался срок до 22 февраля следующего года. Если ему это не удастся, он лишится престола навсегда. 2 февраля должен был состояться княжеский съезд в Аугсбурге, на который папа приглашался для произнесения своего приговора. Смысл такого постановления заключался в подчинении германской короны третейскому суду римского первосвященника. Любая самостоятельная правительственная мера была запрещена королю, как и возложение на себя всех внешних признаков королевского сана до тех пор, пока с него не будет снято отлучение. Именно этот момент был наиболее унизительным для Германии. Добровольно, без всякой нужды, из побуждений, не вполне чистых ни у кого, а у многих и очень нечистых, княжеский съезд избрал папу судьей и вершителем германских судеб. Князья желали низложения короля, но не осмелились, а Григорий не мог рассчитывать на то, что было преподнесено ему духовной и мирской аристократией. Краеугольный камень его теории, по которой светская власть должна была следовать из духовной, сохранявшей за собой право давать и отнимать по своему усмотрению, - этот камень был твердо заложен в Германии на Аугсбургском съезде. Молчаливо подразумевалось при этом, что король не получит папского прощения до нового съезда в Аугсбурге. Удалясь в Шпейер, Генрих видел, что его недоверчиво сторожат. Григорий со своей стороны поспешил уехать, уже насладясь унижением многих приверженцев изгнанного короля, которые спешили через Альпы, чтобы лично от него получить отпущение грехов. В высокомерном послании, какими были все официальные извещения этого папы, проникнутые не то горделивым смирением, не то смиренным высокомерием, что унаследовало от него и позднейшее папство, Григорий возвещал о своем скором прибытии и был уже около Мантуи, когда ему стало известно, что Генрих направляется в Италию. Папа подумал, что он является с враждебными намерениями, хочет вынудить у него разрешение силой, и имел право предполагать это, потому что резко отклонил желание короля лично прибыть в Рим за прощением. В страхе папа бежал в замок Каноссу - самое надежное укрепление, принадлежавшее его вернейшей стороннице, маркграфине Матильде. Во всей Ломбардии, где Григория смертельно ненавидели, все были убеждены, что Генрих идет с целью наказать папу оружием за захват римского престола.

Но на этот раз проницательного, многоопытного Григория перехитрил молодой, 27-летний король. Напрасно князья, опасавшиеся его ума, связали его сетью всевозможных условий. Он видел самую суть, понимая, что ему не устоять перед соединенной силой папского проклятия и враждебности князей и что на аугсбургском съезде злоба последних заставит Григория высказаться против него, хотя бы тот и не захотел этого лично. Было необходимо разрушить этот союз врагов и отнять всякое значение у аугсбургского собрания. Весьма разумно и прозорливо он решил добиться отмены отлучения силой, но не силой оружия, а силой морального принуждения. Он выполнил этот план с изумительной энергией и последовательностью: скрылся из Шпейера и в необычайно холодную зиму 1076/77 г. перебрался через Альпы и Мон-Сени со своей супругой Бертой, которую уже научился ценить, и трехлетним сыном. Он не поколебался в своем решении даже тогда, когда при его вступлении в Ломбардию все противники папы: епископы, графы, капитаны и вассалы, - предложили ему свои услуги. Он продолжал свой путь. Папа видел, что его перехитрили, расстроили его планы, но не смог преградить дорогу грешнику, шедшему принести ему покаяние. Король с небольшой свитой подошел к крепости, в которой находились церковь и монастырь. Три дня он являлся в покаянной одежде, власянице и босой к воротам, прося о допущении. На второй день он простоял так с утра до вечера, между тем как клюнийский аббат Гуго и сама маркграфиня уговаривали папу, который лишь на третий день после горячего сопротивления сдался и уступил моральной необходимости. Ворота внутренней ограды отворились, папа принял церковной покаяние короля, снял с него отлучение, приобщил святых тайн вновь возвращенного в лоно церкви и отпустил его на другой день, даровав ему свое апостольское благословение. Однако отпустил не без условий: король дал обещание и теперь, получив отпущение грехов, оставаться верным слугой папы. В случае нарушения этого слова снятие церковного отлучения должно было считаться недействительным. Папа прикрывал таким условием свое поражение, но, тем не менее, оно оставалось фактом. По издавна укоренившемуся мнению знаменитая сцена в Каноссе свидетельствует только о полном унижении короля, о глубочайшем падении королевского права и величайшем торжестве папской власти. Действительно, она была торжеством папства в том смысле, что крупнейший из государей той эпохи смирился перед идеей церкви в лице главы этой церкви, признал себя виновным в грехе, принес покаяние по обряду, требуемому церковью, и получил отпущение от духовного лица, обязанностью которого было отпускать грехи кающимся грешникам. Но - и только. В целом, побежденным при Каноссе был папа Григорий VII, а победителем - Генрих IV.

Принесение покаяния само по себе не налагало бесчестия: что совершил Генрих, как не то же, что некогда великий император Феодосии в Милане? И ломбардцы укоряли Генриха не за акт покаяния, а за то, что он принес его перед этим папой, их и его смертельным врагом. Но, получив отпущение, он снова становился королем, которому все были обязаны подчиняться в силу присяги и Божьего повеления. Аугсбургское собрание теперь стало бесцельным, и что бы ни задумал в дальнейшем папа, он выходил из своей духовной роли, терял ту почву, на которой был неуязвим, чтобы переступить в область, где право было уже не на его стороне. Прежде всего, он нарушил свое, явное или тайное, соглашение с противниками короля, которые не могли отныне ему доверять. Недаром Григорий противился. Он имел основания усомниться в искренности королевского раскаяния и, возможно, не ошибался. Оно было столь же правдиво и неправдиво, как и поведение Григория, постоянно путавшего духовное с мирским и побежденного теперь собственным оружием в лице юного короля.

155. ГРИГОРИЙ VII. 1073- 1085. Итальянец из Тосканы. После трехдневного траура останки Александра II решено было похоронить в Латеранском крипте. Во время погребальных торжеств раздался крик: «Хотим епископом Гильдебранда!» Этот лозунг был подхвачен всем населением Рима вместе с присутствующими кардиналами. Тогда кардинал Гуго Кандид, один из ближайших сотрудников Льва IX, провозгласил формулу: «Петр выбрал папой Гильдебранда». Насколько эта сцена была срежиссирована самим Гильдебрандом, навсегда останется тайной. Наверняка можно сказать, что избрание папы населением Рима не соответствовало решениям римского синода 1059 г. На папский трон сел человек, который в течение 20 лет, находясь рядом со своими предшественниками, подготавливал дело обновления, которое по его папскому имени получило название григорианской реформы. На синоде, созванном в Риме в 1074 г., Григорий VII перечислил суровые наказания для духовенства за нарушение целибата, а также за продажу и покупку церковных должностей (симонию). Верующим было запрещено принимать причастие от женатых либо корыстолюбивых священников. Реализацию этих решений папа доверил легатам, разосланным по всей Европе. Они призваны были выполнять функции связных между папством и епископами, которых Григорий VII считал лишь исполнителями своей воли. Постановления синода были с недовольством встречены духовенством западного христианства. Весной 1075 г. Григорий VII сформулировал свою программу в коротком, не предназначенном для широкого ознакомления документе, названном «Диктатом папы». Вот несколько формулировок из него; «Наименование «папа» относится только к римскому епископу», «Только папа обладает властью назначать и короновать императора...», «Никто не имеет права судить папу», «Только папа имеет право называться вселенским епископом». В «Диктате папы» сформулированы главные тезисы доктрины средневекового папства. В соответствии с ним даже светская власть была подчинена тому, кто назывался «наместником бога на земле». В этом же году на римском синоде папа запретил светским властям осуществлять назначение, смещение и перевод епископов, т.е. лишил их права на инвеституру, а также запретил духовенству получать какие бы то ни было церковные должности из рук светских владык. Действия Григория VII вызвали протест Генриха IV, который объявил папу узурпатором и лжемонахом. Григорий VII ответил на это церковным проклятием, освобождая подданных от присяги, принесенной королю. Тогда Генрих, опасаясь восстания своих подданных, подчинился папе и в роли кающегося направился 27 января 1077 г. в Каноссу (крепость в Тоскане), где находился Григорий VII. Папа отпустил Генриху грехи, думая, что таким образом он окончательно уничтожит перевес германского монарха над папством. Вскоре стало ясно, что папа ошибся в своих расчетах. Генрих IV, который не намеревался отказываться от своих прерогатив, создал антипапскую коалицию. Поддерживавший своего монарха германский епископат, отрицательно настроенный к реформам Григория, избрал папой Виберта, архиепископа Равенны, который принял имя Климент III. Тогда Генрих IV с армией вошел в Рим, препроводил нового папу в собор св. Петра и получил из рук Климента III императорскую корону. Григорий VII закрылся в Замке св. Ангела, который германским рыцарям не удалось захватить. На помощь законному папе прибыл ленник апостольской столицы норманн Роберт Гюискар. 30 тысяч норманнов и завербованных Гюискаром сарацинов напали на Рим, пробивая себе огнем и мечом дорогу через городские кварталы к Замку св. Ангела. Римские хроники сообщают, что в соборе св. Петра мусульманское духовенство пропело стихи Корана. Генрих IV и антипапа Климент III спаслись бегством. Сам город жестоко пострадал, женщин насиловали, дома сжигали, но папа был освобожден. Ненависть римского населения обратилась теперь против Григория, которого считали виновником всех несчастий. Епископ римский вынужден был бежать от гнева своего народа. Он направился в Салерно под защиту норманнов, где и умер 25 мая 1085 г. Похоронен в кафедральном соборе Салерно. Занесен в список святых католической церкви.

Из книги: Ян Веруш Ковальский. Папы и папство. М.: Издат. политической литературы. 1991 г.

Григорий VII

УЧЕНИК 6 В КЛАССА КРЫЛЛОВ ДМИТРИЙ

Святой Григорий VII (в миру Гильдебранд ) ; 1020 / 1025 -25мая 1085 - Папа Римский с 22 апреля 1073 по 25 мая 1085 . Святой Католической Церкви, день празднования 25 мая. Окончательно утвердил в католической церкви целибат - безбрачие духовенства. Боролся за политическое преобладание в Западной Европе с германскими императорами . Одного из них -Генриха IV, принудил явиться к себе с покаянием в тосканскую крепость Каносса. Но в конце жизни был изгнан из Рима и умер в изгнании, впоследствии канонизирован как Святой.

Григорий VII

(папа римский)

Ранняя карьера

Григорий (при рождении получивший имя Хильдебранд) родился в небогатой семье тосканских землевладельцев в Соване. По мнению Иоганна Георга Эстора, от рождения его звали Хильдебранд Бонизи, и он был сыном кузнеца. В молодости он был направлен на учебу в Рим, где, по некоторым неподтвержденным данным, его дядя был настоятелем монастыря на холме Авентин. Среди его наставников были Лаврентий, архиепископ Амальфи и будущий папа Григорий VI. Когда последний был свергнут императором Священной Римской империи Генрихом III и сослан в Германию, Хильдебранд последовал за ним в Кёльн.

Избрание

После смерти Александра II 21 апреля 1073 года состоялись его похороны в Латеранской базилике, где из толпы духовенства и народа прозвучали призывы: «Пусть Хильдебранд будет папой», «Блаженный Пётр избрал Хильдебранда архидиаконом!» В тот же день Хильдебранд был избран Папой в церкви Сан-Пьетро-ин-Винколи собравшимися кардиналами с согласия римского духовенства и под приветствия народа.

И в то время, и позднее обсуждалось, был ли спонтанным этот необыкновенный всплеск восторгов в адрес Хильдебранда со стороны духовенства и народа или, возможно, он был результатом некоторых заранее согласованных договоренностей.

Первым облачившимся папой, в ставшие после этого традиционными бело-красные одежды - белые ряса и носки и красные колпак, моццетта и обувь - был именно Григорий VII (1076).

Облачение

Взаимные низложения папы и императора

Если Григорий присвоил папе право низводить императоров с трона, то Генрих использовал право императора низлагать пап. Высшие чины немецкого духовенства отказались от своей верности Григорию и заявили, что римляне обязаны выбрать нового папу. Император якобы лично написал папе послание, заканчивающееся словами: « Ступай вон! ».

На следующий день папа Григорий VII вынес решение об отлучении от Генриха IV с должной торжественностью, лишив его королевского достоинства и освободив его подданных от клятвы верности.

Император не смог заручиться поддержкой населения, и общественное мнение в Германии приняло сторону папы, а князья воспользовались возможностью осуществлять свою анти-императорскую политику под прикрытием уважения к папскому решению.

Папа победил, и эта победа ещё больше разрушила и без того плохо управляемую Священную Римскую империю. Авторитет папы достиг большой высоты.

• Хождение в Каноссу
• Хождение в Каноссу

Генрих, заявили князья, должен возместить ущерб Григорию VII и примириться с ним в течение года, иначе трон объявлялся вакантным. Генрих осознал, что примирение с папой ему жизненно необходимо, чтобы сохранить власть. Сначала он попытался достичь своих целей с помощью посольства, но когда Григорий отклонил его послов, он принял решение лично отправиться в Италию. Он принял неожиданное решение просить у Григория отпущения грехов и отправился в Каноссу, где он находился. .

Примирение было осуществлено после длительных переговоров и определенных обязательств со стороны Генриха. Папа отпустил грехи Генриху, и это устроило немецких князей. Однако снятие отлучения не означало подлинного примирения, поскольку истинная причина конфликта Генриха и Григория - спор об инвеституре - не была устранена

Повторное отлучение Генриха

Под давлением саксов Григорий снова произнес отлучение и низложение короля Генриха 7 марта 1080 года. Но папское порицание в этот раз даже помогло Генриху. По мнению многих, оно было несправедливым, и люди стали сомневаться в обоснованности действий Григория. В 1081 Генрих начал открытые боевые действия против Григория в Италии. Рим сдался немецкому королю в 1084 году, Григорий удалился в замок Святого Ангела и отказался принять послов Генриха.

Гробница Григория VII в кафедральном соборе Салерно. Под гробницей последние слова папы: «Я любил правду и ненавидел несправедливость, и оттого умираю в изгнании»

Изгнание из Рима

Папа был освобожден, но Роберт Гвискар во главе объединенного войска норманнов и арабов подверг город страшному разгрому. Римское население поднялось против папы, и он был вынужден бежать в аббатство Монте-Кассино, а позднее к норманнам в Салерно, где в 1085 году умер. За три дня до его смерти он снял все отлучения, что произнес, за исключением двух - в отношении Генриха и Гвиберта.

Григорианские реформы

Он распорядился, чтобы все важные церковные вопросы решались в Риме. Централизация церковной власти в Риме, естественно, означала свертывание полномочий епископов. Так как они отказались подчиниться добровольно и пытались отстаивать свою традиционную независимость, понтификат Григория оказался полон борьбы против высших чинов духовенства. Это противостояние выразилось в борьбе папы за целибат (обет безбрачия) духовенства и против симонии (продажа и покупка церковных должностей , духовного сана). Григорий VII не сумел ввести целибат, но вел борьбу за него с большей энергией, чем его предшественники. В 1074 году он опубликовал энциклику, освобождавшую население от послушания епископам, которые не наказывали женатых священников. В следующем году папа повелел им принять меры против женатых священников и лишить этих священнослужителей доходов.

Спасибо

Библиотека “Халкидон”

___________________

Л. П. Карсавин

Григорий VII

ГРИГОРИЙ

VII , папа в 1073-1085, настоящее имя Гильдебранд [ Hildebrand]. Родился в начале 20-х годов в Тоскане в семье среднего социального положения (“vir de plebe”) и еще ребенком попал в Рим, где, кажется, воспитывался и обучался в монастыре святой Марии на Авентине . Гилъдебранд сопровождал Григория VI в Германию и здесь в Кельне продолжал свои занятия , предавшись изучению канонического права, которым занимались увлеченные идеями папства и придававшие особенное значение Лжеисидоровым декреталиям кёльнские магистры. Лев IX берет с собою Гильдебранда в Рим. В это время, а может быть и до отъезда в Германию, но, во всяком случае, в Риме Гильдебранд становится монахом. С 1049, принужденный отказаться от своих аскетических планов, Григорий выдвигается в курии, последовательно становясь субдиаконом, “экономом Римской церкви” и папским легатом во Франции (1054) и в Германии (1054 и 1057). Уступая первоначально во влиянии кардиналу Гумберту, при Стефане IX Григорий достигает такого значения, что этот папа, умирая, запрещает выбирать себе преемника до возвращения Григория из Германии, и последующие папы Николай II и Александр II избираются и утверждаются на папском престоле главным образом благодаря усилиям ставшего в 1059 архидиаконом Григория. В 1073 по смерти Александра II с явным нарушением изданного Николаем II в 1054 закона о выборах папы римский народ и часть клира избирают и интронизуют Григория папою под именем Григория VII.

В своей деятельности Григорий исходил из высокого

представления о церкви как божественном установлении, возвышающемся над миром и выраженном в увенчанной папою иерархии. Григорий поэтому старался завершить начатое еще его предшественниками обновление церкви. Он энергично проводил принцип безбрачия духовенства, который стоял в противоречии с церковной практикой 11 в. и бытом, но был уже провозглашен примыкавшими к законодательству 4 и 5 вв. мерами Льва IX. Объединяя под именем “николаитов ” священников-блудодеев со священниками женатыми, Григорий в 1074 запретил браки духовенства, провел еще более энергичные меры на Соборе 1075 и, не довольствуясь суровыми дисциплинарными мерами (1078, 1079), приглашал мирян не повиноваться клирикам-николаитам и не принимать от них таинств. Теми же мерами и с той же энергией Григорий стремился устранить “симонию ”- приобретение или передачу церковных должностей за деньги, хотя смысл этого термина отличался неопределенностью и при Григории покрывал даже инвеституру. На Соборах 1078 (и потом на Соборе в Кведлинбурге 1085) были признаны недействительными ординации и таинства, совершаемые не канонически поставленными клириками. И этот призыв мирян к борьбе с грешными клириками со стороны папы встречался с самостоятельным течением религиозных слоев общества на союз с которыми, особенно с Патарией, опирался Григорий. Григорий пытался вместе с тем по возможности централизовать обновляемую им церковь. Для всех “ causae maiores” [“важнейших дел ”] верховной апелляционной инстанцией должна являться курия. Хотя и предпочитая опубликовывать свои меры на ежегодных римских Concilia Generalia, Григорий рассматривал право церковного законодательства как исключительную привилегию папы. Он старался подчинить Риму митрополитов, требуя от них особой клятвы послушания, личного появления в Риме для получения “паллия” и вмешиваясь в жизнь местных церквей через своих многочисленных легатов.

Григорий отождествлял папу с церковью. Папа - представитель святого Петра, который

“может вам дать или отнять у вас счастье и почет этой и будущей жизни” и которому “Бог дал власть вязать и разрешать и на земле и на небе, никого не исключая из-под его власти”. Поэтому непослушание папе равнозначно отпадению от христианства, или идолослужению. Происхождение государства греховно, и государственная власть ведет начало от установивших ее по наущению дьявола преступников. Но, тем не менее, Григорий признает божественность двух властей: “священнической” и “царской” и считает необходимым их единение, причем первая выше второй, как церковь выше государства. Христос сделал Петра “princeps super regna mundi” [“князем над царствами мира”], и эту власть Петр передал папам. Некоторые области и государства, по унаследованной Григорием от своих предшественников мысли, находятся в непосредственном подчинении Риму, являясь “собственностью римской церкви” или “царством святого Петра”. Такую точку зрения Григорий пытается провести по отношению к Далмации, Венгрии и Испании, в которой старается поставить своего легата во главе борьбы с маврами и ввести римский ritus [обряд], и даже королю Дании предлагает превратить свое государство в “лен князя апостолов”. Но папа обладает верховной властью и над другими государями. Он может отлучить и низложить государя, как угрожает, напр., низложением “хищному волку, врагу Бога и веры”, французскому королю Филиппу I; может разрешить подданных от присяги, наложить интердикт, которым он угрожает той же Франции, на всю страну и вмешиваться во внутренние дела государства. Конечным идеалом Григория является, таким образом, теократия.

Конечно, Григорий не мог мириться с окончательно утвердившимся разделением церквей и мечтает о восстановлении мира с

“дочерью Рима”, тем более, что движение “язычников ” заставляет Восток обращаться с просьбами о помощи к Григорию . Так вырастает идея крестового похода: в 1074 Григорий начинает призывать всех “верных святого Петра” на борьбу с сельджуками, указывая им цель – завоевание “Гробницы Господней” и думая сам стать во главе предприятия. В полном сознании высоты своего положения он вмешивается и в дела Византии, произнося в 1078 отлучение над низвергшим Михаила Никифором Ботониатом. Но подобное вмешательство было, конечно, безрезультатно , и сама идея крестового похода не могла получить осуществления, потому что на Западе Григорию приходилось бороться с более существенными препятствиями осуществлению его теократического идеала. Интересы государства и церкви были непримиримы, наиболее резко и длительно сталкиваясь в вопросе об инвеституре. Начиная с Римского Собора 1049, папы старались устранить вмешательство светской власти в назначение клириков. Григорий на Соборе 1075 запретил королю всякое вмешательство в раздачу епископств, подтвердив это в 1078 запрещением раздавать церковные земли мирянам. Инвеститура, произведенная мирянином, начинает признаваться недействительной и принятие ее наказуемым; розданные церковные земли должны быть возвращены и впредь даваемы в бенефиций мирянам только с разрешения митрополита или папы. В 1080 устанавливается порядок замещения вакантных кафедр: избрание под руководством назначаемого папой или митрополитом епископа клиром и народом и утверждение избранного митрополитом или папой. Последовательное развитие идей Григория приводило к замене короля папой, перенесению на папу всех верховных прав и подчинению ему земель местной церкви, главным образом, имперской, потому что в борьбе с германским императором наиболее ярко и остро проявляются идеи Григория, склонного к уступкам и компромиссам в других странах.

В своей борьбе за обновление церкви Григорий мог

рассчитывать на сочувствие религиозно настроенных слоев, иногда, как Патария, революционных, иногда, как монахи Гирсау в Германии, монашеских; на ряд представителей клира, как Ансельм из Лукки, Гебгард еп. Зальцбурга, Гуго из Ди (Die) во Франции, Петр Дамиани и др.; наконец, на своих приверженцев , как императрица Агнеса, герцогиня тосканская Беатрикс и ее дочь Матильда – feminarum novus senatus [новый сенат женщин]. Но для осуществления грандиозных планов папы этих сил было мало, и ему приходилось полагаться на колеблющиеся и изменчивые политические отношения, что вело к неразборчивости в выборе средств, а с другой стороны, к непрочности достигаемых результатов. Сосредоточив свои усилия на борьбе с Генрихом IV, Григорий принужден был идти на уступки в других странах, дискредитировал себя своей политикой и достиг только временных успехов. Уже Александр II угрожал отлучением советникам Генриха II за их симонию и спорил с самим императором за назначение миланского архиепископа . Унаследовавший эти отношения и нападавший на Генриха за распущенность нравов, Григорий сумел использовать затруднительную для Генриха борьбу с саксами. Ему не удалось сделаться судьей между саксами и императором, но в 1074 Генрих публично покаялся перед папскими легатами и обещал исправление и помощь делу реформы церкви, и отношения с папой наладились. В 1075 победа Генриха над Саксонией развязала ему руки и позволила ему думать о короновании, а посылка в Ломбардию графа Эберхарда, борьба последнего с патаренами, назначение Генрихом архиепископа в Милан и попытки его заручиться поддержкой норманнов вновь превратили Григория во врага короля. Неудачная попытка Ценция захватить папу, хотя и не стояла в связи с намерениями Генриха, укрепила положение папы. На угрозы отлучением созванный Генрихом в Вормсе Собор отвечал отказом в послушании “брату Григорию, который никогда не был и не может быть папою” (1076). Генрих предлагал папе оставить кафедру и сумел привлечь на свою сторону уже ранее отлученный Григорием ломбардский епископат. Но папа на Соборе 1076 отлучил и низложил Генриха и разрешил его подданных от присяги. Князья этим пользуются. Саксония вновь возмущается, и появляется кандидат на императорский престол в лице Рудольфа Швабского, а папа направляется в Германию в надежде сыграть подобающую ему роль . Но пока он ожидает в Мантуе присылки отряда князьями, Генрих, понявший безнадежность борьбы, выражает готовность удовлетворить папу, проникает в Италию и в Каноссе получает от папы прощение и снятие отлучения, чем расстраивает планы князей и папы. Несмотря на дарованное Генриху прощение , Григорий , ссылаясь на то, что он не отменил своего решения об отлучении Генриха, сочувственно относится к избранию князьями Рудольфа и намеревается сам решить, кто из двух королей будет настоящим. После долгих колебаний в 1080 он вновь отлучает Генриха, но двусмысленное поведение папы и “суд Божий”- смерть Рудольфа (1080) укрепляют положение Генриха, который избирает папой Виберта Равеннского, возводит его, заняв в 1083 Рим, на папский престол под именем Климента III и венчается императорской короной (1084). Роберт Гвискар, к которому бежал Григорий, вместе со своими норманнами отнимает Рим, но для того, чтобы предать его разграблению, моральным виновником которого все считают папу, умершего 25 мая 1085 в Салерно.

См. Вязигин , Очерки из истории папства в 11 в., СПб.,